Одиночная кампания - Страница 27

Во второй половине дня мы вышли к реке.

— Это снова она, — сказал я?

— Да. — она выглядит полноводней, — сказал я.

— Там ты видел лишь часть. Она разделяется на несколько, перед тем, как влиться в океан.

Эта река действительно не была похожа на ту, что я видел раньше. Она была гораздо шире, и здесь её течение было более спокойным. Здесь её точно нельзя было перейти вброд, разве что переплыть. Но нам не нужно было на другой берег, и мы направились вдоль реки.

Ближе к вечеру, найдя неплохое место для укрытия, мы залегли в траве на берегу, чтобы осмотреться. Я разглядывал каждое дерево, каждый куст на обоих берегах, но ничего не обнаружил.

— Кажется чисто, — сказал я.

— Я тоже ничего не вижу.

Для верности мы дождались сумерек и начала восхождения синей звезды. Отличная возможность пополнить запасы питья. Когда мы были около воды, мне очень захотелось искупаться.

— Ты ведь прикроешь меня? — сказал я, снимая ботинки.

— Конечно. Ты будешь плавать?

— Да. Держи.

Я дал ей один из излучателей.

— Не боишься, что я убью тебя?

— Совсем нет. Можешь лишить своих друзей опытного инструктора, — усмехнулся я и принялся раздеваться.

На всякий случай я проверил воду анализатором, убедился, что угрозы отсутствуют и только после этого вошёл в реку. Вода была прохладной и приятно обволакивала всё тело. Я старался издавать как можно меньше звуков. Наверное, в этой ночи плеск волн было бы слышно далеко. Я несколько раз нырял, чтобы полностью окунуться. Я ненадолго забылся, а после одного из таких выныриваний я увидел её.

Она уже была полностью обнажена и тоже входила в воду.

— А как же прикрытие спины? — сказал я ей, когда она подошла в упор.

— Здесь никого нет, доверься мне. Я чувствую в этих местах каждую травинку.

— Уже доверился, — сказал я и поцеловал её.

Теперь отрицать наличие чувств, хоть и не очень сильных было глупо. Это тот поцелуй можно было списать на случайный порыв, а то, что произошло этой ночью, точно им не являлось. Что касалось чувств, то для меня показателем была не только близость, но ещё и то, что это была единственная ночь на этой планете, когда я забыл поставить по периметру сенсоры. Я окончательно расслабился, за что очень себя корил. К счастью, никаких последствий не было.

13

Она сладко спала, укутавшись в спальник. Я ещё раз обратил внимание на то, что у неё очень красивые плечи, как, впрочем, и всё остальное. Поднявшись и одевшись, я снова посмотрел на неё. «Да, совсем потерял голову, командир Гас», — сказал я себе.

Почему-то этим утром мысли о радиомаяке начали вызывать у меня страх. Мы должны были добраться до него сегодня. Что если там я в действительности узнаю, что должен убить её? Что если она мой враг? Я не знал, что с этим делать. К счастью, она помогла мне прогнать эти мысли.

— Ты уже проснулся? — сказала она, приподнявшись.

— Да.

Ещё вчера она была смелой и сама шла на сближение, но сегодня она снова как будто бы стеснялась меня. Она выбралась из спальника только когда завернулась в накидку и под ней одевалась. Может быть, у них здесь так принято? Не удивлюсь, если это как-то связано со светом синей звезды. Есть в нём что-то очаровывающее даже для меня, человека, который здесь впервые. Я сидел на берегу, смотрел на реку и наслаждался покоем перед тем, как мы снова двинемся в путь.

— Странные вы, земляне, — сказала она.

— Почему?

— Я ведь могла убить тебя сегодня ночью. Вдруг я всё это сделала только для того, чтобы освободиться?

— Ты и была свободна, — сказал я, — я ведь не пленял тебя. Разве что, оружие не давал, а в остальном у тебя не было ограничений.

— Может быть, мне просто было по пути. Из тебя неплохой защитник, и я просто хотела тебя использовать, а?

Она села сзади и обняла меня, положив руки и голову мне на плечи. В этом было что-то настолько человеческое, что так и не сказать, что она с другой планеты.

— Ну, будем считать, что я опрометчиво доверился тебе, — улыбнулся я.

— Очень несвойственно для бойцов особых сил.

— Я не знаю, ни к каким силам отношусь, ни каким я был. Я ничего о себе не знаю. Кроме тех вещей, которые можно понять инстинктивно. Можно даже сказать, что моё тело помнит больше, чем я.

— Ещё я могу сказать, что с женщинами у тебя тоже всё в порядке, — сказала она, похлопав меня по плечу и встала.

— Интересные выводы, — тихо сказал я, тоже вставая.

— Нужно выдвигаться, — сказала она, собирая вещи, — если, конечно, ты хочешь к ночи быть у своего маяка.

— Да.

Я не стал концентрироваться на своих сомнениях и тем более высказывать их ей. Очень не хотелось даже думать о плохом исходе. Конечно, даже при этом можно было бы что-то придумать, но не стоит загадывать, пока я не знаю всю правду о себе.

Мы снова перешли в режим дня. Не было нежности и романтики, лишь яркий свет Аитена и вероятность того, что в любой момент мы подвергнемся нападению.

У нас сложился определённый алгоритм движения. Мы уже не выверяли время привалов, просто останавливались как-то автоматически, отдыхали и снова выдвигались дальше. Иногда, когда вокруг было безопасно, мы снова начинали болтать. У меня в связи с событиями прошедшей ночи не мог не назреть определённый вопрос, но я, признаться, стеснялся его задать.

— Послушай, Даллира, — собравшись с мыслями, начал я, — не подумай, что я хочу что-то сказать, но ты ведь меня совсем не знаешь. Я насчёт того, что было вчера.

— Ты тоже меня не знаешь.

— Это не одно и то же.

— Почему? Мы с тобой в одинаковых положениях. Только я, в отличие от тебя, хотя бы помню свою жизнь.