Одиночная кампания - Страница 16

Перерыв продолжался примерно двадцать минут, после чего мы всё таким же порядком выдвинулись дальше. Я почти не чувствовал усталости, чего нельзя было сказать о моих спутниках. Хотя женщина и старалась не выдавать своего утомления, мне казалось, что шаги её становились не такими уверенными, какими были раньше, ну а молоденький солдатик и вовсе через три часа дороги едва шагал, и это при том, что мы делали привалы.

Вскоре он снова осторожно подал голос:

— Нельзя ли нам передохнуть?

— Мы уже скоро будем в первом лагере, — спокойно ответила она, — нужно добраться туда до темноты. Там и отдохнёте.

— Хорошо, — тяжело вздохнув, ответил он.

Начинало смеркаться. Я думал, что этот лагерь станет конечной точкой нашего путешествия, и эту ночь я проведу хоть и в камере, но с развязанными руками и ногами. Не тут-то было. Лагерь представлял собой всего лишь кострище, возле которого лежало несколько больших брёвен для сидения и запас дров. Кроме этого, в стороне находилось что-то вроде небольшой беседки. Всё это было окружено небольшим леском, что придавало общее ощущение уюта.

— Это скорее парк для отдыха, — сказал я, когда огляделся.

Меня молча усадили на бревно. Солдатик сел напротив и наставил на меня пистолет. Женщина же, связав мне ноги и ослабив руки, занялась разведением костра. Она аккуратно сложила маленькие ветки, а сверху положила те, что были крупнее. Потом она достала зажигалку. Даже невооружённым глазом было видно, что это устройство гораздо примитивнее, чем то, которое было у меня. Работало оно соответственно. Ей иногда приходилось гасить её, потому что та перегревалась, поэтому нормально разжечь костёр получилось не сразу.

— Моё устройство лучше. Можно зажечь с одного раза, — предложил я.

— Твоё устройство осталось у других членов группы, — ответила она.

— А что тогда в вашем большом рюкзаке?

— То, что нужно нам.

Ужин был более чем скромным. Мне выделили ещё один из моих пищевых батончиков. Кисти мои обладали достаточной свободой для того, чтобы я справился сам. Учитывая, что я нормально не ел два дня, я съел его целиком. Скоро наступила сытость. Я даже немного боялся, что мне станет плохо. Но потом решил, что эта смесь специально разработана с учётом в том числе таких условий. И действительно, кроме сильной сытости никаких эффектов больше не было.

У них был похожий формат походной еды. Правда, их батончики были немного другими, внешне похожими на шоколад. Плюс, в отличие от моего белого батончика, который хоть и имел сладкий вкус, но совершенно не имел запаха — по объективным, разумеется, причинам — от их еды в воздухе разлился приятный аромат, чем-то напоминавший какой-то фрукт. Это было опрометчиво, но, с другой стороны, они были загонщиками, а не зверем, и им позволено было оставлять после себя запахи.

— Вы ведь теперь знаете, что я ничего не помню. Может, скажете хотя бы где я?

После этой фразы паренёк посмотрел на меня детским непонимающим взглядом. Потом он перевёл глаза на девушку, как будто вопрошая. Будь его воля, он, наверное, и сказал бы мне. Она смотрела хоть и без былого вызова, но всё же с недоверием.

— Нет. Тебе об этом знать не обязательно, — наконец ответила девушка.

— Вот так всегда, — разочарованно выдохнул я.

Сидели в основном молча. Грелись. Вскоре я увидел, что солдатик начал дремать. Я ни разу полностью не видел здешней ночи. Но она была очень красива. Когда далёкая синяя звезда, скорее всего, один из голубых сверхгигантов взошла высоко, небо наполнилось синим цветом, как будто бы стояла и не ночь вовсе, а какие-то затянувшиеся предрассветные сумерки. Да, этим здешние ночи были не такими удобными для выполнения тайных операций. Хотя, если я правильно представлял себе модель этой системы, в определённые периоды года здесь всё же темнеет полностью по ночам, когда обе звезды светят днём. Потом постепенно звезда начинает светить ближе к утру, и со временем занимает всё большую часть ночи. Потом звёзды светят примерно одинаковое количество времени, а потом синяя звезда становится видна только вечером, и вскоре ночи снова становятся тёмными. Хотя, всё может обстоять ровно наоборот, в зависимости от того, в какую сторону движется планета вокруг звезды. Более яркая звезда меньше, очевидно, аналог Солнца, вращающийся по очень-очень дальней орбите вокруг первой. Настолько далеко, что голубой гигант отсюда кажется всего лишь яркой луной.

Я улыбнулся этим мыслям неожиданно для себя, после чего обнаружил на себе её взгляд.

— Что? — спросил я.

— Ничего, — холодно ответила она и перевела глаза на костёр.

В этом взгляде чувствовалась усталость. Солдатик и вовсе уже дремал, а у неё самой, наверное, тоже были какие-то мысли, раз она засиделась здесь так долго.

Почему-то мне показалось, что её гложут сомнения. Она, наверное, думала, что я эдакий суперсолдат, их главная цель, и, поймав меня, они решат исход этой операции, но нет. Хотя, возможно, это и было не так. Я тоже почему-то думал, что нас было бы проще эвакуировать на транспорте, но, видимо, их руководство решило по-другому. А может быть, их командиры не хотят задействовать транспорт только из-за меня. Боятся, что я захвачу его? Интересно. Я снова улыбнулся.

— Твои эмоции не соответствуют твоему положению, — тихо сказала она.

— А какое у меня положение? Оно не изменялось. Я по-прежнему в западне, только теперь у меня есть компания. Не всё ли равно, куда вы меня ведёте? На убой или на эксперименты.

После слова «эксперименты» она бросила на меня короткий взгляд. Может быть, я угадал, а может быть, нет. Он мог значить многое.